Пасха! Слово новомучеников: священномученик Фаддей (Успенский)
Радость Воскресения Христова[xii]
(слово сказано в Твери 15 (28) апреля 1935 г.)
На утрени первого дня Святой Пасхи читается слово святителя Иоанна Златоуста, которое является подлинно победной песней Христу Воскресшему. Что может быть радостнее и торжественнее этих слов: «Где твое, смерть, жало? Где твоя, ад, победа? Воскресе Христос, и ты низвергся еси... Воскресе Христос, и жизнь жительствует. Воскресе Христос, и мертвый ни един во гробе, Христос бо, восстав от мертвых, начаток усопших бысть», то есть положил начало воскресению всех умерших.
Но не умаляется ли радость Воскресения Христова тем, что воскресение всех умерших людей совершится лишь в конце времен? Всему назначено Богом свое время. И всеобщее воскресение умерших действительно совершится лишь в конце времен, когда окончательно последний враг истребится — смерть (1 Кор. 15: 26). Однако этому воскресению уже положено начало воскресением Христовым. Неужели сеющий зерно исполняется радостью лишь тогда, когда наступает жатва? Не проникается ли он радостными надеждами на будущее уже когда сеет? Так и через Воскресение Христово посеяно зерно, положено непоколебимое начало всеобщему воскресению умерших.
Христос сказал: истинно говорю вам: наступает время, и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут (Ин. 5: 25). В очах всеведущего Бога и в очах веры воскресение мертвых уже настало, когда совершилось духовное воскресение мертвых, которое должно предшествовать телесному, быть его плодоносным зерном, основанием. Воскресение духовное есть избавление от смерти духовной, происходящей от греха, и совершается оно в Крещении, о котором сказал Господь: Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет (Мк. 16: 16). Через Крещение возрождается человек в новую духовную жизнь, освобождаясь от греха, источника смерти (Быт. 2: 17). И восприятое человеком в Крещении имя Божественной жизни растет в его душе, пока человек, живя во Христе, достигает в меру полного возраста Христова (Еф. 4: 13). Кто не воскреснет духовно, не совлечется в Крещении ветхого человека, то есть греховных страстей, тот, хотя и воскреснет телесно, но не для жизни вечной, а для муки вечной, которая есть вечная смерть. Кто же через Крещение и покаяние оживет для Бога, умрет для греха, тому открывается свободный вход в жизнь вечную, и его воскресение будет воскресение в блаженную жизнь не в душе лишь, а и в теле (2 Кор. 5: 1; 1 Кор. 15: 35, 57).
Правда, многих крещеных нельзя назвать воскресшими духовно, так как духовная жизнь их ничем не отличается от жизни некрещеных. Можно креститься водой, не восприяв благодати Духа Животворящего (Ин. 3: 5), ибо сия благодать ни в кого не вселяется помимо желания его. Чтобы благодать Крещения была воспринята, крещеный должен привиться ко Христу, как дикая ветвь к доброй маслине (Рим. 11: 16–24), сочетаться Христу навеки. Совершается это привитие чуждых ветвей к доброй маслине Христу через веру и любовь, которые обильно вселяют в душу человека жизнь Христову, а также через борьбу со страстями, мертвящими душу, мешающими ей ожить.
Живительность любви каждый знает из собственной жизни. Всё, что делает человек с любовью, преисполнено жизни. Где угасает любовь, там угасает и жизнь, там начинает овладевать душой мертвенное равнодушие, которое легко переходит в холодную мертвящую злобу, убийственную ненависть. Как живила любовь ко Христу сердца апостолов, видно из торжественно-победного восклицания апостола Павла: Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?.. всё сие преодолеваем силою Возлюбившего нас (Рим. 8: 35–37).
Да умножится же наша радость о Воскресении Христовом от мысли, что оно не в конце времен наступит, а «ныне есть». Ключ к жизни вечной, блаженной (Откр. 1: 18) как бы в наших руках, и может Христос отворить двери жизни вечной всякому желающему.
Слово на Пасху[i]
(слово сказано в минском Свято-Духовом кафедральном соборе на вечернем богослужении)
Воскресение Твое, Христе Спасе,
Ангели поют на Небесех,
и нас на земли сподоби,
чистым сердцем Тебе славити.
Стихира, глас 6-й
Предначиная такими словами торжественные песни в честь Христова воскресения, Святая Церковь показывает нам, какой чистой и возвышенной должна быть нынешняя наша радость, каково должно быть празднование, достойное этого великого события. Она представляет нам в пример ангелов, которые ныне на небесах поют Христово воскресение, так как достойное прославление Христова воскресения должно исходить из уст и сердца столь же чистых, как славословие ангелов. Остановимся своей мыслью на величии этого духовного торжества, соединившего для славословия вместе с земной тварью и небесные силы бесплотные.
Взятый при создании своем от персти, человек был оживлен бессмертной душой и предназначен к бессмертной и блаженной жизни в Боге. Но, сделав грех, он внес расстройство в первозданную природу и удалился от Источника блаженства, ибо вследствие греха он уже неспособен был жить и даже найти Бога, в Котором все живем и движемся и существуем (Деян. 17: 28), умом и волей своей преклонился к земле. А потому по определению Божию он снова должен был возвратиться в землю, из которой и был взят (Быт. 3: 19). Тело его должно было снова превратиться в прах, душа же, всецело преданная попечению о плоти, должна была сойти в ад и томиться в преисподней, как бы в темнице, ибо удовольствия тела, которыми она единственно жила, прекратились с разрушением тела, в себе же самой она не имела начатков жизни истинной, которую не могла бы разрушить смерть тела. Притом же диавол, мучивший от начала человеческий род, отклонял людей от Бога, и так как обольщаемые им души сами предавались в его волю, то он легко захватывал их в свое обладание. Он хотел предать их вечной смерти, дабы они, удаленные от Бога, всегда оставались во аде.
Но, когда воскрес Христос, всё, доселе одержимое смертью и тлением, снова ожило. В истлевших телах как бы началось движение жизни, ибо их коснулась роса Божественной жизни и, подобно утренней росе перед восходом солнца, оживила то, что уже сделалось прахом. Умершие воспрянули как бы от векового сна, почувствовав явление Победителя смерти. Отныне — Смерть! где твое жало? (1 Кор. 15: 55; Ос. 13: 14), ибо смерть сделала безжизненным Его тело, когда Он сошел в недра земли, но тление не коснулось Его. Смерть не могла в своих объятиях удержать Безгрешного, ибо она должна была царствовать только над согрешившими подобно первому Адаму. Итак, пребыв нетленным во гробе плотию, как Безгрешный, душою Он сошел в ад, чтобы там оживить тех, которые, будучи преданы жизни по плоти и обольщены диаволом, не могли жить по Богу Духом (1 Пет. 4: 6). Весь ад пришел в трепетное движение, приняв Владыку жизни; страх объял диавола и сильных его, ибо ничего не имел в Сошедшем князь мира (Ин. 14: 30), так чтобы и Его оставить между обитавшими в преисподней.
Ад! где твоя победа? (1 Кор. 15: 55; Ос. 13: 14). И все земнородные возрадовались вместе с отшедшими в преисподнюю, так как увидели, что теперь открылся путь из области смерти к иной, лучшей жизни. Отныне смерть сделалась лишь переходом в жизнь. Ибо, как брошенное в землю семя, умерши в ней, приносит плод, так тело христианина, пребыв до определенного времени в земле, восстанет в обновленном виде. Духовно же по обетованию Христову верующий в Него не умрет вовек (Ин. 11: 26). Он умирает лишь греху, сделает сам себя мертвым для страстей, но, умерши по ветхому человеку со страстями его, он здесь, еще на земле совоскресает Христу. Так всё одержимое издревле смертью и тлением возведено ныне к нетлению и вечной жизни.
Увидев это победное торжество над смертью земной твари, и небесные воинства возрадовались. Ибо если они радуются и об одном грешнике кающемся (Лк. 15: 10), то какова их радость ныне, когда весь род человеческий, всех людей, мертвых по преступлениям, Бог оживотворил со Христом, — благодатью вы спасены, — и воскресил с Ним, и посадил на небесах во Христе Иисусе (Еф. 2: 5–6)! Ангелы стали теперь ближе к людям. Ибо, сделавшись близкими Богу, люди приступили отныне к самым тьмам Ангелов (Евр. 12: 22) на Небесах.
Если же ангелы славословят ныне Воскресшего Господа, исполненные удивления к домостроительству Божию о спасении людей и к Самому Победителю греха, диавола и смерти, то тем более мы, побуждаемые любовью к Нему, от чистого сердца возблагодарим ныне Его за свое избавление. Но многих ли исполняла и исполняет радость духовная даже в нынешний день? Она ли побуждала всех соучаствовать в богослужении или более побуждал установленный обычай и боязнь осуждения от людей? Она ли исполняла всех во время самого богослужения или многих увлекла только внешняя торжественность его обрядов? Не скрывалось ли на самом деле в сердцах многих равнодушие к величайшему торжеству христианской веры, проявившемуся в воскресении Христа из мертвых? Но если радость и не была во всех одинаково сильна и чиста, то пусть заменит ее чистое настроение души. Если пребывание во храме и нынешние песнопения не оставляют в ней следа достаточно сильного, то пусть она питает в этот день особенную любовь ко Христу, и памятование о Нем да отгоняет дурные и праздные мысли, отвращает от греховных удовольствий плоти. Пусть памятование о Христе отгоняет в эти дни уныние и земные заботы, ибо Пасха есть избавление скорби[ii]. Пусть и в отношении к ближним нашим не будет в эти дни какой-либо злобы или лукавства, но пусть будет сердце исполнено любовью к ним и всепрощением, станем праздновать не со старою закваскою, не с закваскою порока и лукавства, но с опресноками чистоты и истины, потому что Пасха наша, Христос, заклан за нас (1 Кор. 5: 8, 7). Пусть посещения и беседы наши друг с другом будут в эти дни проникнуты искренностью и благими желаниями, так как сердца наши в эти дни особенно должны быть открыты для любви. И тогда мы более будем способны чистым сердцем славить Христово воскресение. Аминь.
И. Ф.
Слово на Пасху[iii]
(второе)
(слово сказано на утрене в церкви Олонецкой духовной семинарии 2 апреля 1906 г.)
Из читаемого на Пасху слова святого Иоанна Златоуста и из вдохновенных песнопений, составленного преподобным Иоанном Дамаскиным канона на Пасху, вы видите, братия, к какому торжеству и трапезе призывает ныне Святая Церковь своих чад, — она призывает всех насладиться пира веры, то есть победного торжества смерти умерщвления и адова разрушения, приглашает всех пить пиво новое[iv], питие духовного веселия, воссиявшего из гроба Христова, приступить к трапезе, на которой предлагается Агнец, закланный за грехи мира, Христос (и мы знаем, что в различных местах христиане приступают к сей трапезе в самый день Пасхи, дабы усугубить для себя торжество этого праздника).
Итак, не спеши, брат, как можно скорее оставить это веселие и трапезу, чтобы обратиться к земным плотским радостям и утехам, — менее всего ныне, когда предложена изобильная духовная трапеза, прилично стараться не о пище тленной (Ин. 6: 27), то есть много заботиться о ней, отдавать всё сердце веселию и радостям земным. Между тем, к прискорбию, мы видим, что многие христиане в этот день слишком поспешают оставить духовное веселие в честь воскресшего Господа и обратиться к земным утехам: они не хотят в величайший из христианских праздников отстоять даже главнейшее богослужение — литургию. Что же? Неужели, брат, ты для того постился — если только постился — и обуздывал страсти свои в течение поста, чтобы по прошествии последнего дать им тем большую свободу? Неужели для того введен ты в радость воскресения, чтобы в святые дни отдаться более всего плотским, иногда весьма грубым утехам? Вчера пел ты вместе со Святой Церковью: Да молчит всякая плоть человеча, и да стоит со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет, — неужели ныне настало время вопиять плоти и молчать духу, помышлять только о земном?
В дни Страстной седмицы Святая Церковь посредством евангельских и иных чтений или песнопений живописала пред твоим мысленным взором страдания Христовы: биения, ударения по ланитам, оплевания, терновый венец, распятие на Кресте и прочее, что совершено было Христом для умерщвления страстей твоих, — ныне ли, когда ты поешь: Вчера спогребохся Тебе, Христе (то есть умер для страстей), совостаю днесь[v], — настало время оживлять страсти и опять умирать духом, разве что ты вспоминал страсти Христовы с равнодушной холодностью сердца или, если немного и трогаясь, то тотчас же снова забывая? Ведь если бы с искренней любовью к Божественному Страдальцу, как бы спогребаясь Христу, внимал ты евангельским повествованиям, чтениям и песнопениям церковным в дни Страстной седмицы, воспринимая в себя через то богатые сокровища нетленной духовной жизни Христовой, тогда дух твой не мог бы и удержать в себе порывов духовного восторга в день воскресения, подобно тому как гроб Христов не мог удержать в себе Источника жизни. Не хочешь ли уже ты запечатать своего сердца для этих порывов, как евреи запечатали гроб, думая сокрыть в нем Жизнь всех? Вместо того, чтобы ожить духом в сей день, когда Жизнь воссияла из самого гроба, не хочешь ли ты сделать и сердце свое гробом, исполненным тления плотских страстей, умерщвляющих жизнь духа?
Итак, братия, послушаем трогательного зова воскресшего Христа, который Он обращает к нам через слово пророка, слышанное нами вчера: Потерпи Мене, глаголет Господь, в день воскресения Моего (Соф. 3: 8), — если немощи плоти слишком подавляют порывы высокой духовной радости и препятствуют с усердием любви славословить воскресшего Христа, то хотя потерпим Его в день воскресения, и если не можем все дни, то хотя до того времени, доколе продолжает славословить Его Святая Церковь! Потщимся сколь можно долее быть с Ним, удерживать Его, как удерживали эммаусские путники, которых сердце горело от сладостной беседы с явившимся им на пути Господом (Лк. 24: 29–32); отринем хотя на время те земные утехи, особенно грубые, плотские, которые изгоняют из сердца сладостное чувство любви ко Христу и желание непрестанно быть с Ним! Аминь.
Архимандрит Фаддей
Величайшая радость воскресения Христова, как отнявшего жало у смерти (1 Кор. 15: 55) и самого первоисточника всех скорбей жизни человеческой — греха
(слово сказано в первый день Святой Пасхи в Вознесенской церкви г. Кузнецка 11 (24) апреля 1927 г.)
Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа? (1 Кор. 15: 55). Какие торжественно-победные слова, которые слышим мы в нынешний праздников праздник Христова воскресения! Сказанные еще древним пророком Осией, предрекшим воскресение Христово в третий день (Ос. 13: 14; 6: 2), эти слова в порыве духовного восторга повторяет святой апостол Павел, говоря о будущем воскресении мертвых (1 Кор. 15: 55), а мы слышим в столь мудро приуроченном к светоносному дню Пасхи слове святителя Иоанна Златоустого, которое представляет не обычное поучение, а вдохновенную песнь во славу воскресшего Христа, Победителя ада и смерти.
Как горька для человека смерть, какое море слез заставляет она проливать, в какую бездну отчаяния погружает людей, выхватывая из среды живых то одних, то других, и при этом не взирая на то, кем или чем были они для близких и знакомых! Даже если приблизит к кому смерть лишь лицо свое, каким ужасом искажаются лица людей! Самая мысль о смерти примешивает долю горечи во все радости жизни человека. Всякая радость бледнеет от представления, что, быть может, смерть близка уже и что нельзя упрочить никакой радости, строя предположение о будущем более или менее отдаленном: во все радости втесняется мучительное беспокойство, что когда наконец, казалось, человек овладел ими, ныне-завтра будут они отняты смертью. И вот эта горечь смерти ныне отнимается воскресением Христовым: смерть! где твое жало? ад! где твоя победа? — может вопрошать торжествующая вера Христова. Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ…
Правда, окончательная победа над смертью совершится в последний день всеобщего воскресения мертвых, когда последний враг истребится — смерть (1 Кор. 15: 26), но любящие друг друга люди готовы ждать целые годы, лишь бы получить вести, что любимые ими люди живы. Телесная смерть есть лишь как бы временное расставание, отделяющее любящих живых от любимых умерших, после которого снова можно будет друг друга видеть в теле, причем, если Богу угодно, отшедшие в тот мир могут и оттуда посылать вести о себе оставшимся на земле, что они живы, являясь ли во сне, давая ли знать о себе и в бодрственном состоянии.
Впрочем, это не самая славная радость величайшего из христианских праздников, что побеждена телесная смерть с ее ужасами. Не согласится ли каждый, рассуждая здраво, что лучше претерпеть временную телесную смерть, чем терпеть вечные муки телесные и еще более душевные? Чувства душевные тоньше, чем ощущения телесные, и боль души может быть еще нестерпимее, чем тела. Величайшая радость христианина в том, что воскресший Христос отнял жало у всяких мук, притупив жало самого греха (1 Кор. 15: 55–56), первоисточника всех скорбей, болезней, смерти телесной и духовной. Всякая горечь скорбей и мук растворяется в радости воскресения Христова. Слабы, суетны утешения человеческие, потому что сами люди не знают будущего, не могут изменить того, что не в их власти. Утешения же Христовы, как исходящие от Победителя ада и смерти, действенны и сильны. Для того, кто носит в себе радость Христову, нет на земле безутешного горя. Печаль земную претворяет Христос в радость жизни небесной, и среди печали, кажущейся человеку беспросветной, вера Христова всегда открывает какой-либо просвет. Верующий в Победителя ада и смерти не томится от вечного беспокойства, повторяя слова псаломские: Аз уснух, и спах, востах, яко Господь заступит мя… Аще бо и пойду посреде сени смертныя, не убоюся зла, яко ты со мною еси (Пс. 3: 6; 22: 4)[vi]. Или еще более утешительные слова Самого Христа: вы восплачете и возрыдаете, а мир возрадуется; вы печальны будете, но печаль ваша в радость будет (Ин. 16: 20), в мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир (ст. 33).
Есть скорби, в которых люди не могут утешить; есть радости, которых они не могут дать! Так, самые тяжелые из мук — муки совести, и никто из людей утолить их не может, ибо кто может прощать грехи, кроме одного Бога? (Мк. 2: 7). Но прибегнул человек ко Христу и почувствовал ни с чем несравнимую радость прощения, ибо дал Он власть земным служителям Своим вязать и решить, признаваемую и на Небе.
Никто же да плачет прегрешений, прощение бо от гроба возсия![vii] Как бы ни был тяжел грех, но прибегший ко Христу с глубоким покаянием не отойдет неутешенным. Люди могут быть бессильны помочь падшему, нигде не находящему покоя души, или отвернуться от страдальца без сожаления. Христос же говорит: приходящего ко Мне не изгоню вон (Ин. 6: 37).
Возблагодарим же от всего сердца Христа воскресшего, Победителя ада и смерти. Да исполнятся уста наша хваления Господу, да поем славу Воскресшему немолчно. Песни Пасхи, именуемой избавлением скорби (стихиры Пасхи), столь чудны, что смягчают самую великую скорбь. И да звучат они в сердцах наших всегда, разгоняя скорби земные, пока не водворится в душе радость Пасхи вечной (канон, песнь 5-я), которой сподобляет Христос всех рабов Своих, верно служащих Ему во все дни своей жизни.
Райская радость[viii]
(слово сказано в Твери 13 (26) апреля 1930 г.)
Службы Святой Пасхи преисполнены особенной духовной радости, напоминают нам те дни, когда апостолы впервые увидели воскресшего Господа. Ученики обрадовались, увидев Господа, — говорит о тогдашнем состоянии духа их евангелист Иоанн (Ин. 20: 20). Эта радость переходила в тот блаженный восторг, о котором сами они говорили, что сердце их горело в них (Лк. 24: 32). Радость их была так велика, что как бы не вмещалась в их души, и от радости они всё еще не верили и дивились (Лк. 24: 41).
То была подлинно райская радость на земле, с которой можно сравнить только блаженство истинной любви, называемое иногда неземным.
Отзвуками небесных восторгов, пережитых апостолами, преисполнены и песнопения Пасхи, особенно Пасхальный канон, творение дивного мужа преподобного Иоанна Дамаскина, из любви ко Христу отвергшего всякую житейскую сладость ради радостей неземных, Божественных.
Подобны канону и стихиры Пасхи, изливающие радость восторженную, небесную: Пасха, двери райские нам отверзающая, — поется там. И подлинно, райскую радость способна испытывать душа, внимающая дивным словам стихир Пасхи и переливам звуков, в которых излилась духовная радость торжествующих о Христе Воскресшем чад Святой Церкви.
Такова радость Пасхи. Но отдаются ли ей всей душой и сердцем чада Церкви? Многие, едва выслушав несколько песней пасхальных в самую священную ночь Воскресения, уже спешат в свои дома! Многие, слушая песни Пасхи, думают, как бы сократить эти песни, которые, как им кажется, тянутся очень долго. Не могут они, внимая песням Пасхи, забыть хотя бы на краткое время свои житейские заботы, пристрастия сердца, радости земные, гораздо более близкие им, чем радости небесные о Христе. Для них радость побыть со Христом в общении более близком — мало понятна, не захватывает их сердца, потому что Христа всем сердцем, душой и помышлением они не возлюбили, отвели Ему в сердце маленький уголок. Потому и песни Пасхи мало говорят их сердцу, скучным кажется им повторение их. Вообще многие люди по немощи духовной не способны вместить высокой небесной радости, как немощный глаз не способен взирать на сильный свет и ищет света более слабого.
Однако и менее напряженный свет Христов спасителен, лишь бы искали его и не уходили от него люди. Христос в течение сорока дней по воскресении являлся ученикам Своим, беседовал с ними лицом к лицу, обещал невидимо пребывать с ними до скончания века. И ныне, по окончании пасхальной седмицы, вспомним это радостное обетование Христово, о котором с восхищением поет Святая Церковь: О, Божественнаго, о любезнаго, о сладчайшаго Твоего гласа! С нами бо неложно обещался еси быти, до скончания века, Христе. Егоже, вернии, утверждение надежди имуще, радуемся[ix]. Господь близко всегда (Флп. 4: 5), лишь бы желали быть с Ним и искренне искали Его. Где же и как легче найти Его? Конечно, в доме Отца Его, в доме молитвы, в храме, где пребывает Он Своей благодатью, которой исполняет священнодействия, молитвы, песнопения, самые сердца верующих в Него и любящих Его. Пребывает более существенно в Таинстве Тела и Крови Своих, Которое заповедал Он творить в нарочитое о Нем воспоминание.
Он обещал быть и там, где двое или трое собраны во имя Его (Мф. 18: 20). Тем более во храме легко войти с Ним в общение, только бы собирались подлинно «во имя Его», не устами лишь приближаясь к Нему, а и сердцами, открытыми для веры и любви к Нему. Здесь, в храме, особенно сбывается слово, сказанное Им еще через ветхозаветного пророка: Тогда ты воззовешь, и Господь услышит; возопиешь, и Он скажет: «вот Я!» (Ис. 58: 9). Учащай в храм стопы ног твоих, еще более — стопы сердца твоего, и ты будешь замечать всё явственнее, что Господь близ.
Впрочем, конечно, и выйдя из храма, ты всегда можешь быть с Господом, потому что ведь не Он удаляется от тебя, а ты от Него. Приближайся к Нему сердцем, Он будет всегда с тобой. Беседуй с Ним непрестанно в молитве, Он не останется в молчании, и ты будешь познавать, что Он близ. Особенно смиряйся перед Ним в покаянии, и Он ради одних воздыханий сердечных приблизится к тебе, как к мытарю. Потоки благодати Его привлекутся в смиренное сердце, как воды в долину (Ин. 4: 6). Ходи постоянно пред Ним, как бы перед лицом Его, будто видит Он каждый твой шаг, испытывая каждое твое намерение сердечное, и ты приметишь или услышишь Его, ходящего близ. Как услышал Адам Его, ходящего в раю, призывавшего к покаянию, как видели Его ходящего близ моря Галилейского (Мф. 4: 18) и как бы показывавшего тем, что Он всегда ходит близ моря житейского, желая уловить в сети Своей любви души человеческие, отзывающиеся на влечение любви Его (Ин. 6: 44); как видели Его ходящего и по водам моря и свидетельствующего тем, что силен Он укрощать волны страстей в душе, подавать руку помощи утопающим в этих волнах, как простер руку Петру. Что хотя казался Он спящим, но видел все бедствия людей, как во время бури на море (Мф. 14: 25–33). В действительности любовь Его всегда «бдит» (Песн. 5: 2 — Аз сплю, а сердце мое бдит), готовая спасать погибающих, и медлит, лишь испытывая веру их. Призывай Его, подобно ученикам: Господи! спаси нас, погибаем (Мф. 8: 25), и Он всегда явится на помощь, всех спасет, кроме сынов погибели, которые сами отталкивают руку Его помощи, противятся влечению любви Его.
Если вообще Господь близ для всех, призывающих Его (Пс. 144: 18), то тем более близок Он к ходящим путями Его.
Если взыщем Его всем сердцем, следы Его присутствия для веры нашей будут всё явственнее, общение с Ним, хотя незримое, будет всё ощутительнее для души.
Тогда в душах наших сама собой явится потребность чаще петь песни Пасхи и помимо самих дней Пасхи повторять моление: О, Пасха велия и священнейшая, Христе! О мудросте, и Слове Божий, и сило! Подавай нам истее Тебе причащатися, в невечернем дни Царствия Твоего[x]. Тогда, увлекаемые любовью Его, мы потечем вслед Его веселыми ногами, Пасху хваляще вечную[xi].
[i] Минские епархиальные ведомости. 1899. № 9. Часть неофиц. С. 209–212.
[ii] Стихира Пасхи, глас 5-й.
[iii] Олонецкие епархиальные ведомости. 1906. № 8. Неофиц. отдел. С. 320–321. Опубликовано: Священномученик Фаддей (Успенский), архиепископ Тверской. Творения. Кн. 1. Проповеди. Тверь: Булат, 2002. С. 308–310.
[iv] Пасхальный канон, песнь 7-я.
[v] Там же, песнь 3-я.
[vi] Рус.: Ложусь я, сплю и встаю, ибо Господь защищает меня… Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной.
[vii] Слово на Пасху святителя Иоанна Златоуста.
[viii] Радуйтесь! : [Сборник] / Священномученик архиеп. Фаддей (Успенский). — М. : Елеон, 1998. С. 28–32.
[ix] Пасхальный канон, песнь 9-я.
[x] Там же.
[xi] Там же, песнь 5-я.
[xii] Радуйтесь! : [Сборник] / Священномученик архиеп. Фаддей (Успенский). — М. : Елеон, 1998. С. 15–17.